Я не гонюсь за званием поэта
И не ищу признания толпы.
Мои строки – просто части света,
Что внутри меня горят в ночи.

Мои рифмы совсем не идеальны
И размер порою хромает чуть.
Но, в словах моих живёт реальность
И души открытой честный путь.

Пусть другие ищут совершенства.
Я пишу, как сердце говорит.
В этом всё моё блаженство,
Когда душа с душой творит.

Нам истины пекут, как свежие батоны,
И подают к столу под соусом "как есть".
А кто захочет влезть в чужие бастионы,
Тому предложат яд, приправленный как месть.

И правила игры меняют на ходу там,
Где выгода диктует, что сегодня "правда" .
Вчерашний идеал сегодня стал уродом,
А завтрашний герой – забытая эстрада.

И кажется, что мир – он цельный, неразбитый,
Что веришь в то, что видишь, слышишь и жуёшь.
Но каждый новый день – он будто бы отмытый
От смысла, если сам его не создаёшь.

И ты глотаешь всё, что с конвейера сходит,
Не думая о том, кто этот хлеб испёк.
А истина твоя – она всегда уходит,
Когда чужой рецепт ты принял за урок.

Пожар. Лавина. Падение в бездну.
Пульс отбивает твой ритм во мне.
Любовь, что казалась такой бесполезной,
Вдруг расцветает огнём в тишине.

Ты слышишь мой шёпот в раскатах грома?
В нём имя твоё, как священный обет.
Ты – мой причал, и обломки дома...
И глаз твоих негасимый свет.

Смотрю на тебя, и мир замирает,
Дыхание сбито, слова не нужны.
Душа моя пламенем тихо сгорает,
Чтоб вновь возродиться дыханьем весны.

Пожар, ураган, падение в бездну –
Иначе любить я уже не смогу...
И этой всесильной, опасной болезнью
Я сердце своё для тебя сберегу.

Тебя любили, меня любили,
Но разве можно сравнить огни?
Ты – словно скалы, что вечно были,
А я – как лето, летящи дни.

Там, где спокойствие рек безбрежных
Хранит прохладу твоих речей,
Я б не нашла этих вихрей нежных,
Бессонных, жарких моих ночей.

В твоём размеренном, тихом мире
Мне не укрыться, не замереть.
Мне никогда не понять в Сибири,
Как можно солнцем других не греть.

И карих глаз твоих глубина
Средь наших пальм и солёных вод
Сильней туманит, пьянит без вина,
Чем север весь, что в тебе живёт.

Я б на севере не увидала
Такой души, что как южный зной.
И если это – не лёд металла,
То чем влечёшь ты, далёкий мой?

Быть может, в скалах любовь иная?
Для южных душ холодней она?
Быть может, там, тишину вбирая,
Душа спокойна, но не полна?

Где, кто и как там тебя любили –
Мне не узнать, не хочу я знать.
Я никогда не бывала в Сибири...
Смогу ли холод твой перенять?

Эспромт на стихотворение Дмитрия Кравченко "Белая медведица".

Когда душа к душе стремится страстно,
И хочется оковы разорвать,
Чтоб приручить чужое сердце властно,
Себя спроси: "А сможешь не сломать?"

Ведь близость – это тонкая работа,
Где каждый шаг твой может ранить вдруг.
Сегодня – счастье, нежность и забота,
А завтра – боль твоих неловких рук.

Не торопись доверие заслужить,
Не обещай того, в чём веры нет.
Ведь можешь ты… однажды… разлюбить…
И сам разбить подаренный рассвет.

Он мне возмещенье за потёмки,
За лабиринты, где блуждала я,
За голоса чужие, злые, громкие,
Что отравляли суть небытия.
За одиночество в толпе безликой,
За холод рук, не знавших теплоты,
За ту тоску, щемящую и дикую,
За рухнувшие хрупкие мечты.

Он мне как солнце после долгой ночи,
Как ясный день средь пасмурных недель.
Что может быть прекрасней, между прочим,
Чем знать, что ты - его благая цель?
Как будто ангел мне принёс посланье:
"Ты выстрадала свет, теперь прими" .
И в нём одном - все чаянья, желанья,
И нежность, что не высказать людьми.
Он мне за все невидимые битвы,
За каждый вздох, что к свету приближал.
Что может быть прекрасней той молитвы,
Где он - ответ, который Бог послал,
Чтоб залечить былые все ушибы,
И ощутить любовь, её тепло?

Не соперница я, ЗАВИСТЬ - недуг души,
Но СПОКОЙСТВИЕ внутреннее ценя,
Я теперь свои мысли веду в тиши,
Где нет места тем, кто не слышит меня.

Мир требует: "Давай быстрее!
Не спи, не ешь, беги, спеши!" .
И ты, в успех отчаянно веря,
Сжигаешь топливо души.

Вокруг все маски "достигаторов" ,
Их ленты - сплошь один триумф.
А ты - один из навигаторов,
Чей сбился курс и сел на грунт.

Ты смотришь в зеркало устало,
Не узнавая больше черт.
Энергии так мало стало,
Что каждый день - сплошной концерт,

Где нужно улыбаться, верить,
И делать вид, что полон сил.
Но как себя уже измерить,
Когда весь мир невыносим?

Так дай себе минуту выдохнуть,
Признайся честно: "Я устал" .
Не нужно из себя всё вытряхнуть,
Чтоб доказать, что не упал.

17.10.2024г

Она носила скромное платье,
Смотрела тихо из-под ресниц,
В толпе искала чьи-то объятья
Среди безликих, уставших лиц.
Но он увидел в ней то сиянье,
Что короли находят в звезде,
И превратил все её страданья
В дорогу к царственной высоте.
Ведь только с королём
Становятся королевой,
И сердце горит огнём
Под золотой диадемой.
Из золушки в госпожу
По взмаху его руки,
И мир весь принадлежит
Их царственной любви.
Он научил её гордо голову
Держать среди шёпота и интриг
И превратил все "нельзя" в основу
Для новых взлётов, для новых книг.
Она расправила плечи смело,
Когда поверил в неё король,
И то, что раньше казалось белым,
Вдруг засияло, как звёздный строй.
В его глазах она видит силу,
Что пробуждает её звезду,
И всё, что прежде казалось милым,
Теперь горит у всех на виду.
Так золушка стала королевой
Не по наследству, не по судьбе,
А потому что король увидел
Ту, что дремала в её душе.

На рынке слов дешёвка - честный слог,
Он пылен и лежит в углу без дела.
А ложь - блестящий, яркий каталог,
Что продаётся бойко и умело.

Один кричит: "Вот истина, бери!" ,
Но голос слаб, и вид его невзрачен.
Другой поёт, как райские сады внутри,
И каждый грош ему толпой потрачен.

Неважно, что за ширмой - только дым,
И что товар - подделка, фальшь и скрежет.
Толпа всегда идёт в восторге с ним,
Чья ложь искусно слух и душу нежит.

Улыбка не значит, что боли нет,
За смехом не видно глубоких ран.
Не каждый расскажет свой главный секрет,
Не всякий покажет души изъян.

Спокойствие внешнее — часто лишь грим,
Под ним бушевать может шторм и гроза.
Не меряй покой тишиной, что мы зрим,
У каждого — слёз океан за глаза.

Не каждый, кто плачет, слабее других,
Не каждый, кто молча идёт, одинок.
Не слышно порой самых главных, святых
Молитв, что летят между жизненных строк.

Цени тишину, но не думай, что пуст
Тот мир, что сокрыт от пытливых очей.
У каждого свой нераскрывшийся куст
И тяжесть бессонных, нелёгких ночей.

С тобой - то к звёздам, то на скалы,
То штиль, то сразу ураган.
Мои усталые нейроны
Попали в твой шальной капкан.

Сегодня - "лучшая на свете" ,
А завтра - "ты меня бесишь" .
И я, как лист на злобном ветре,
Ловлю твою больную тишь.

Я слезла. Хватит. Остановка.
Пусть парк аттракционов твой
Найдёт себе другую дуру.
А я хочу пойти домой.

Я разучилась говорить "люблю" ,
Оно застряло где-то в пищеводе.
Я эту фразу намертво гублю
При каждой новой, в общем-то, погоде.

И в каждом новом, кто приходит в дом,
Пытаясь выжечь тень твою со стен,
Я вижу лишь убогий плагиат,
Набор из неоплаченных измен.

Они смеются голосом не тем,
И руки их не так ложатся на плечо.
И я сбегаю от простых систем,
Где всё понятно, но не горячо.

Эта странная привычка
Всё сохранять на облаках.
Любая мелкая вещичка
Останется теперь в веках.

Вот фото завтрака простого,
Вот мысль, что в голову пришла.
И нет мгновения такого,
Чтоб память в сеть не унесла.

Мы создаём себе архивы,
Где будем вечно жить потом.
Красивые, всегда живые,
Под отполированным щитом.

И наши правнуки, возможно,
Наш лайфстайл будут изучать.
Как жили мы неосторожно,
Забыв, что нужно умирать.

Что жизнь - не пост и не сторис,
Не гигабайты на счету.
А просто миг, в котором ты
Поймал реальную мечту.

О дивный мир воздушных замков,
Что мы возводим в голове.
Он собран из рекламных штампов
И слов, подслушанных в толпе.

Там принц на белом «мерседесе»,
Работа — сказка, дом — дворец.
И в этой выдуманной пьесе
Ты, без сомнения, творец.

А жизнь потом с размаху бьёт
Простым сценарием финала.
Чем выше был твой личный взлёт,
Тем больше грязи у причала.
2024 г.

Все ждут какой-то новой эры,
Что вот сейчас всё расцветёт.
Но у системы есть барьеры,
Она своих не отдаёт.

Мы постим мемы про зарплату,
Смеёмся, чтобы не рыдать.
И снова верим в ту же дату,
Когда всё будет " в благодать".

Нас учат быть в потоке, в тренде,
Искать ресурс и свой вайб.
А по факту - мы в аренде
У тех, кто хайпанул хайп.

Так что, дружище, без иллюзий.
Наш главный жизненный урок:
Поменьше слушать этих "гуру",
Побольше пить свой кипяток.

Меня научили тарелки не бить,
Не спорить, не плакать, держать лицо прямо.
Меня научили удобною быть,
Чтоб мной восхищались и папа, и мама.
Меня научили прощать и терпеть,
Быть милой со всеми, кто смотрит косо.
И если захочется вдруг зареветь
Идти в туалет и реветь безголосо.
Меня научили быть лёгкой, как пух,
И прятать подальше свой гнев и усталость.
И чтоб мой внутренний пламень потух,
Заботливо в детстве водой поливалось.
И вот я стою, улыбаюсь опять,
И вежливо шлю муд@ка одного.
Но как же мне хочется, матерь моя,
Хоть раз не сдержаться. И высказать всё.

Я в планке стою, пью зелёные смузи,
Читаю про то, как принять и простить.
Я в вечной погоне, в чудовищной гонке,
Чтоб лучшую версию себя сотворить.
Курс по дизайну, вебинар по продажам,
И йога, чтоб чакры свои раскрутить.
Мой день по минутам расписан и смазан,
Чтоб время на глупости не упустить.
Я знаю про токсиков, абьюз и границы,
Про то, как энергию в русло направить.
Я стёрла из жизни ненужные лица,
И знаю, как цели разумно поставить.
Всё знаю. Всё делаю. Только вот ночью,
Когда отключается правильный мозг,
Мне хочется выть, разрывая всё в клочья,
И просто заказать огромный торт.

Я полку прибила, починила краны,
Сменила колеса, настроила сеть.
Я строю карьеру и штопаю раны,
И всё успеваю, и всё могу сметь.

Я сумки таскаю, решаю проблемы,
Плачу по счетам и веду свой бюджет.
Я в курсе всех трендов, финансовых схем и
Того, что на помощь надежды уж нет.

Я стала сама себе рыцарь и спонсор,
И армия, если понадобится.
Я - многозадачный, навороченный монстр,
Который ни капли уже не боится.

Всё так. Идеально. Но в пятницу, в полночь,
Когда допиваю бокал до конца,
Мне хочется просто позвать на помощь.
И чтоб кто-то просто обнял. Без лица.

На каждом празднике семейном,
Под звон бокалов и салат,
Мне тётя голосом елейным
Напомнит, что часы стучат.

"Ну что, когда уже родишь-то?"
"Смотри, останешься одна!"
И каждый смотрит так, как будто
Я им чего-нибудь должна.

Как будто главная задача —
Продолжить чей-то там геном.
А я хочу свой дом и дачу,
И кошку рыжую притом.

И я киваю, улыбаюсь,
Мол, "всё в процессе, всё идёт".
А мысленно я посылаю
Их всех в далёкий турпоход.

Мои часы, моё и тело,
И мой единственный маршрут.
Но объяснить им это смело —
Напрасный и ненужный труд.

Мне бы в мир, где нету вечной гонки.
Так порою хочется туда.
Где не рвутся связи, нити тонки,
Не летят впустую поезда.

Не бежать. Нельзя бежать так слепо,
Пропуская главное в пути.
Чтобы даже небо так нелепо
Не казалось точкой взаперти.

Только всё настолько скоротечно,
Что боишься просто опоздать.
Глупо. Но особенно беспечно,
Если жизнь стремишься обогнать.

У других - свершения, победы,
А у нас - лишь вечный марафон.
Это поначалу лишь беседы,
А потом... навязчивый трезвон.

А потом уже не видишь смысла
В тишине, покое, медленном дне.
Мысль одна над головой зависла:
"Нужно быть успешней и вдвойне" .

И теряешь вкус, и цвет, и запах,
Задыхаясь в этой суете.
Мне бы в мир, где ценят каждый запах,
А не тонут в вечной беготне.

Хоть жизнь - война, хоть - шахматный турнир,
Где ты стратег, а не солдат в шеренге.
И только ты решаешь, что есть мир,
И стоит ли сражаться в этой свалке.

Всё это тактика чужих побед,
Ответь себе: а в чём твоя задача?
Необязательно оставить в мире след,
Как Александр, от горечи не плача.

Неважно, кто кого загнал в тупик,
И кто поднял свой флаг над цитаделью.
Ты - свой единственный противник и двойник.
Поверь, у всех - свои дуэли.

И орден свой за мужество и честь
Вручишь ты сам, без лишнего солдата.
Ведь главный твой судья — он тоже здесь.
Так достучись до адресата.

*Александр - отсылка к Александру Македонскому, великому полководцу, который, по легенде, заплакал, осознав, что завоевал весь мир и ему больше некого побеждать.

У каждой боли свой конечный срок,
Как у таблетки с полки в магазине.
Ты носишь в сумке пройденный урок,
Запакованный в плотной резине.

Порой он давит, тянет где-то вниз,
Мешает сделать шаг легко и смело.
И шепчет кто-то: "Просто откажись,
Оставь его, тебе какое дело?"

Но в нём лежат осколки тех зеркал,
В которых ты себя не узнавал.
И карта тех дорог, где ты плутал,
И эхо слов, что зря кому-то дал.

Ты можешь вытряхнуть его до дна,
Идти налегке, будто чистый лист.
Но эта ноша не зря тебе дана,
В ней опыт твой и он предельно чист.

Ведь у всего есть правильный резон,
И этот груз не гири, а опора.
Он сделал так, что твой кругозор
Теперь обширней всякого простора.

Пусть каждый шаг — лишь эхо в коридоре,
Где тени прошлого танцуют на стене.
И в каждом слове, в каждом разговоре
Звучит мотив, что слышен лишь во сне.

Мы ищем знаки в трещинах на камне,
В узорах, что оставил на стекле мороз.
Пытаясь разгадать в великой драме,
Кто задал нам единственный вопрос.

Но все ответы — выцветшие строки
В забытом свитке, что лежит в пыли.
И мы бредём, не зная нашей роли,
Пока не станем горстью той земли.

Считай, что ты - загадочное семя,
Что брошено в огромный огород.
Идёт твоё неведомое время,
И кто-то сверху дождь на землю льёт.

Вокруг тебя растут цветы и травы,
Одни стройны, другие так себе.
И ты не знаешь правил той облавы,
Что сорняки выносит по весне.

И ты растёшь, не ведая, что будет:
Шикарный куст иль скромный василёк?
И почему садовник не забудет
Полить твой одинокий стебелёк?

Не думай, для чего ты здесь посажен,
И почему твой рост так неказист.
Твой путь на этой грядке очень важен,
Пускай ты просто подорожный лист.

Пора понять, что жизнь - большой вокзал,
Где поездам стоять отведено недолго.
Один тебя с собою в путь позвал,
Другой увёз кого-то с чувством долга.
И ты стоишь на вечном сквозняке,
В руке сжимая скомканный билетик.
Чья-то фигура тает вдалеке,
А кто-то новый вдруг тебя заметит.
Нельзя угнаться, рельсы не согнуть,
Нельзя купить билет в вагон "вчерашний" .
У каждого из нас свой личный путь,
И каждый миг - по-своему бесстрашный.
И в этом шуме, в гуле поездов,
Есть лишь одно простое расписанье:
Быть к новой встрече внутренне готов
И отпускать, шепнув им "до свиданья".

Никто из нас не думал, что заряд
Закончится вот так, посередине.
Мы шли вперёд, не глядя на разряд,
Как будто вечно будем на вершине.

Ты был мой плюс, а я твой минус, да.
Мы замыкались, создавая искры.
Казалось, это будет навсегда,
Что наши чувства так сильны и быстры.

Но мы давали слишком много сил
На споры, на обиды, на пустое.
И индикатор красный говорил,
Что скоро всё закончится простоем.

И вот теперь ни света, ни тепла,
Лишь два контакта, что остыли рядом.
Энергия совместная ушла,
И зарядить её не выйдет взглядом.

Я изучила все свои недуги,
Все трещинки на сердце и в уме.
Я лучшая из всех своих подружек,
Что вечно шепчет правду в полутьме.

Зачем врачи, психологи, гадалки?
Я ставлю сотни диагнозов в день.
Мои симптомы на кофейной гуще гадки,
Моя болезнь - моя же тень.

То "синдром самозванки"
обострился,
То "хроника несбывшихся надежд" .
Мой внутренний Минздрав предупредил уж:
"Не вылечишься, сколько слёз ни режь" .

И я киваю, достаю аптечку,
Где вместо йода - порция вины.
Я - свой больной, свой врач, своя сиделка.
Мы с внутренним " я" обречены.

В сети статус "был(а) недавно онлайн"
Застынет, как памятник времени, где-то.
Кто-то подумает - просто на спам
Телефон поменяла, или нет интернета.

Друзья напишут: "Ты где пропала?"
Знакомые скажут: "Наверно, дела" .
А где-то там тихо свеча догорала,
И жизнь незаметно на выдох ушла.

Мы все здесь транзитом, все временно тут:
Аккаунты, статусы, лайки, репосты.
А где-то родные с молитвой несут
Того, кто навеки покинул свой пост.

Цените моменты, цените людей,
Пока они дышат, пока они рядом.
Важнее нет правды и истин важней:
Жизнь это больше, чем просто "что надо".

Один день не будет меня в интернете...
Но важно, чтоб память осталась живой
О том, как любили, как жили на свете,
О том, как ценили момент золотой.

Не человек, а чайный пакетик,
Что создан для единственной заварки.
Он отдал цвет, тепло своё и этим
Себя исчерпал в небольшой помарке.

Он был так ярок, полон аромата,
И обещал насыщенный настой.
Но вот уже водичка бледновата,
И он лежит размокший и пустой.

И нитка, за которую держался,
Теперь промокла и слаба на вид.
Он честно сделал всё, на что решался,
И больше ничего не повторит.

Ты можешь выжать, высушить, поверить,
Что он ещё на что-нибудь горазд.
Но он лишь воду сможет подколерить,
А вкус и душу больше не отдаст.

Так лучше с благодарностью проститься
За тот единственный, но яркий миг.
Позволь ему на дне истлеть, забыться,
Как эхо фраз из недочитанных книг.

Не пытайся меня починить,
Словно я механизм с дефектом.
Перестань меня вечно учить,
Прикрываясь благим прожектом.

Я не пазл из твоей коробки,
Чтоб вписаться в чужой рисунок.
Все твои указания робки
И похожи на детский поступок.

Ты мне ставишь клеймо "не такая" ,
Мол, во мне заводской брак.
Я, по-твоему, просто слепая,
Что не видит единственный знак.

Только мир твой стерильный и скучный,
Где все ходят по струнке одной.
Мой же мир дикий, вечно кипучий,
И мне нравится быть шальной.

Я неровная, злая, странная,
И в моих недостатках сила.
Твой диагноз самозваный
Я давно уже пропустила.

Так что спрячь свой набор хирурга,
Инструменты для вправки мозга.
Я сюжет своего драматурга,
И финал будет очень жёстким.

Во мне иногда просыпается зверь.
Он хочет крушить и рычать.
Но я запираю тяжёлую дверь,
Чтоб после себя не прощать.

Внутри меня - склад боевых арсеналов.
И хватит на тысячу войн.
Но я не из тех, кто стреляет в наглов.
Я просто покину конвой.

Не каждый способен сдержать ураган,
Что рвётся наружу из вен.
Но я не позволю свой личный капкан
Повесить на чей-нибудь плен.

И если ты видишь, что я на пределе,
Что воздух вокруг стал свинцом,
То лучше исчезни на этой неделе,
Не трогай меня подлецом.

Ты лечишь и тут же калечишь.
Я знаю, но жду новый шрам.
Ты что-то невнятное лепечешь,
А я делю мир пополам.
Тот мир, где ты есть - это пытка,
И рай одновременно с ней.
Моя оборона прошита,
Я стала намного слабей.
Ты тянешь ко мне свои руки,
А я в них иду, как в капкан.
Мы оба - рабы этой скуки,
Где каждый и трезв, и пьян.

Стать проще бы, но не выходит.
Стать тише бы, но не могу.
Во мне ураганы бродят,
И я их сама берегу.
Просить о пощаде - нелепо.
Молчание - лучший ответ.
Душа моя тёмного цвета,
Как будто в ней выключен свет.
Я пробую жить по-другому,
Искать в серых буднях уют,
Но снова бегу к тебе, к дому,
Где любят меня и убьют.

Смешно называть это "чувством",
Искать в этом высшую цель.
Когда в голове твоей пусто,
Ты селишь меня на мель.
Люби и бросай, если хочешь.
Я правил давно не ищу.
Ты днём меня в мыслях пророчишь,
А ночью я не отпущу.
Мы в этой запутанной басне
Играем без всяких прикрас.
Чем дальше, тем только опасней.
И нет никого, кроме нас.

Здесь опасно, как в клетке с пантерой.
И я, может, потом пожалею
Об этой своей сбитой настройке,
Где я рядом с тобой цепенею.
Мне нельзя говорить тебе правду.
Я тебя… Всё, закончили фразу.
Ты не просто вошёл в мою карту,
Ты сжёг все маршруты и сразу.
Я ношусь с этим внутренним сбоем,
Как с программой, что вечно висит.
Это вирус. Нас в связке двое.
И, наверно, мой личный транзит.
Я хотела уйти по-английски.
Я пыталась стереть номера.
Я сама себе рушила списки.
А с тобой начиналась игра.

Ну вот, арендовал мою душу.
Без договора, на честном слове.
Я твой покой ничем не нарушу,
Но как ты там, в этой новой обнове?
Не тесно в ней? Не сквозит из щелей?
Не слышен шёпот моих демонов?
Ты с каждым днём там сидишь всё наглей,
И гонишь прочь всех моих клоунов.
Ты самый дерзкий мой постоялец.
Других жильцов разогнал без труда.
Мне б знать, ты там не завял, как страдалец?
Или цветёшь, как весной лебеда?
Ну вот, арендовал мою душу.
И съехать вряд ли тебе разрешу.
Ты правила все мои рушишь.
А я... а я тобой просто дышу.

Сломался внутренний твой навигатор.
И ты не знаешь, прямо иль левей.
Я - это я, а не твой симулятор
Для исполнения странных идей.

Иди на свет, если видишь дорогу.
Иди на звук, если слышишь мотив.
Я не могу твою вылечить ногу,
Пока лежу под обломками плит.

Сначала маску - себе, это база.
Потом ребёнку, жене и коту.
Кто не сберёг себя ради показа,
Тот не спасёт никого за черту.

Лишь тот, кто сам себе верный спасатель,
Поможет выбраться людям другим.
Ты для себя - и творец, и создатель.
А для других - просто необходим.

Скажи мне, а чего боишься ты?
Я думала, что страшно быть одной,
Боялась этой мёртвой пустоты,
Что следует повсюду за спиной.

Но как-то раз, оставшись взаперти
С собой наедине на целый час,
Я поняла, что все мои пути
Вели к тому, что мучает сейчас.

Не тишина страшна, а голоса,
Что в ней звучат отчётливей всего.
Их не заглушить, закрыв глаза.
Боишься не молчанья. А его.

Того, кто шепчет: "Ты совсем не тот" ,
Кто помнит все ошибки и грехи.
И этот шёпот никогда не врёт,
И от него не спрячутся стихи.

Ты говоришь, что мы почти у цели,
Что нужно сделать лишь один рывок.
А мы с тобой на ржавой карусели
Летим по кругу, выучив урок,

Что нет ни цели, ни пути иного.
Есть только этот повторяющийся бег.
И в этом нет ни капельки смешного,
Но мы смеёмся, человек и человек.

Ты - мой канат, а я - твоя опора.
И в этом главный, в общем-то, подвох.
Мы держим равновесие, в котором
Без одного немедленно умрёт и второй.

Внутри меня живёт побитый пёс,
Что верит всем и лижет злые руки.
Живёт змея, что травит свой донос,
И попугай, что дохнет от разлуки.
Там есть ленивец - мастер прокрастинаций,
И лев, что рыком глушит здравый смысл.
Есть хомячок, что вечно копит хлам,
И мотылёк, что к гибели завис.
И каждый день они решают, кто
Сегодня будет главным в этом теле.
Кто выйдет в мир в потёртом пальто,
И что натворит он к вечеру недели.
А я - лишь сонный, пьяный зоотехник,
Что потерял ключи от всех вольеров.
И наблюдаю этот дикий цирк,
Пытаясь сохранить остатки нервов.

Сказали мне: "Займись-ка саморазвитием" .
Я честно начала - содрАла старый слой.
Под ним — обиды, трещины, события,
Что сделали меня вот такенной, стальной.

Я шпаклевала комплексы и страхи,
Грунтовочкой из йоги залила.
Но лезут вновь, как ржавые лишаи,
Все детские "нельзя" и" не смогла".

И я забила. К чёрту евро-глянец!
Пусть будет лофт, бетон и кирпичи.
Мой внутренний уродец и засранец -
Такой же житель, как и все врачи,

Что душу мне пытались "починить" .
Теперь в ней всё по-честному, без фальши.
И если хочешь в ней со мною жить -
Прими мой ад. И не мешай жить дальше.

То я люблю тебя до звёздной пыли,
То ненавижу так, что сводит пах.
Мы чувства, как мотор, воспламенили,
И мчимся на дымящихся парах.

Сегодня - бог, целую твои руки.
А завтра - тварь, и вещи за порог.
Мы - мастера взаимной сладкой муки,
Наш личный, персональный мордобой.

Психолог бы сказал: "Нездорово, токсично" .
Подруги шепчут: "Господи, беги!"
А мне с тобой так дьявольски привычно
Сжигать дотла последние мозги.

Мы - два больных, зависимых ублюдка,
Наш диагноз - вечный рецидив.
И наша страсть - маршрутка-душегубка,
Где выход — только через мощный взрыв.

Я на тусовке - шутки, смех, харизма.
Сияю, как начищенный пятак.
Я - генератор супер-оптимизма,
Душа компании и главный весельчак.

Я слушаю чужие излияния,
Киваю, наливаю всем вина.
И трачу внутренние сбережения,
Чтоб чья-то грусть была побеждена.

Но вот такси, знакомый ключ в замочной.
И я сползаю по стене в прихожей.
Мой индикатор стал критично-красным,
И на себя я больше не похожа.

Внутри молчание, пустыня Гоби.
Я выжатый до капельки лимон.
И мой единственный и лучший кореш
Режим полёта в телефоне. Он.

Они постят в сеть свой идеальный быт:
Улыбки, фильтры, завтраки в постели.
И каждый так божественно красив,
Как будто ангелы им песни пели.

Вот он успешный, с книгой и в очках,
Она богиня, в позе для журнала.
И ни морщинки на счастливых щах,
И жизнь их - декорация для бала.

Но свет погаснет, камера умрёт,
И смоет грим холодная водица.
И он в свой телефон опять орёт,
Она в подушку будет тихо злиться.

Ведь за фасадом пустота и хлам,
Осколки ссор и пыльные кредиты.
Но утром снова фото в инстаграм,
Где все счастливы, влюблены и сыты.

И ты сидишь, свой бутерброд жуя,
И думаешь, что жизнь твоя ошибка.
А это просто цирк, где ты и я
Лишь зрители, купившие открытку.

Тебе в лицо улыбку нарисуют,
И скажут: «Как тебе идёт наряд!».
А за спиной тихонечко смакуют,
Какой на вкус твой персональный яд.

И будут жать твою ладонь так крепко,
И поздравлять с успехами в делах.
А сами в мыслях делают пометку,
Чтоб подпилить опору впопыхах.

Не верь улыбкам, что блестят как стразы,
Не верь словам, что слаще, чем сироп.
Порой за самой вежливой фразой
Скрывают для тебя готовый гроб.

Твоя тоска, как забытый плейлист,
Что ты включаешь в старом телефоне.
Там каждый трек пронзительно-чист,
И каждый словно о тебе на разном фоне.

Вот эта песня - ваш случайный вальс,
Под ту - смеялись до глупой икоты.
А эта - ставит всё на "минус два",
Сбивая напрочь прежние высоты.

Ты жмёшь на "shuffle", будто бы играешь
В рулетку с памятью, где главный приз -
Минута, где ты снова оживаешь,
И снова падаешь карнизом вниз.

И музыка становится наркотиком,
Что лечит боль, но требует ещё.
Ты самый верный и больной её котик,
С царапиной на сердце и плече.

С тобой мы, как в лифте, застряли надолго
Меж первым и вечностью, где-то в пути.
И вроде бы вместе, но толку-то сколько,
Когда ни подняться, ни просто уйти?

Мы жмём на все кнопки: "тревога" , "отмена",
Пытаемся двери раздвинуть плечом.
Но связи с диспетчером нет, неизменно,
И мы в этой клетке с тобой ни при чём.

Ты смотришь на стены, я в зеркало молча,
И воздух становится вязким, как ртуть.
Любовь превратилась в стальную оболочку,
Откуда так просто не выпорхнуть.

И может, однажды нас вызволит кто-то,
И двери откроются с треском и вдруг.
И мы разойдёмся, как с глупой работы,
Нажав на прощанье не тот этаж, друг.

Я не дворец изящной архитектуры,
Где каждый гость обязан снять пальто.
Я - старый дом с облезлой штукатуркой
И мой фундамент не спасёт ничто.

Во мне скрипят прогнившие ступени
И в стенах - трещины от прожитых обид.
Я - памятник великой, дикой лени
И всех моих ментальных панихид.

Не надо делать евроремонт во мне,
Менять проводку и ровнять полы.
Я существую на своей волне,
И ваши стройматериалы мне до лампочки.

Хотите жить в уюте - стройте новый.
А мой удел - однажды рухнуть вниз.
И этот снос, по-своему кайфовый,
Исполнит мой последний и основной каприз.

Я не торгую правильностью мнений,
Не продаю душевный компромисс.
Мой склад забит не гением, а ленью,
И настроенье скачет вверх и вниз.
Я не скрываю внутреннюю свалку,
Где есть и злость, и зависть, и печаль.
Мне эту требуху ничуть не жалко
Вам вывернуть, как старую мочалку.
Там вперемешку детские обиды,
И взрослый циник, что устал от драм.
Там позабытые мечты-атлантиды
Лежат на дне, как бесполезный хлам.
Кто ищет нимб - пускай идёт к иконам,
Кто ищет мудрость - к старым мудрецам.
А я живу по внутренним законам
И честно шлю весь этот пафос к праотцам.
И пусть мой мир кому-то неопрятен,
И в нём порой случается бардак.
Зато он честен, прост и мне понятен.
А жить иначе не могу никак.

Ты для себя - не фоновый шумок,
Что можно сделать тише или выключить.
Ты - основной и главный твой урок,
Который за тебя никто не выучит.

Не нужно под чужой мотив плясать,
Ломая ноги в неудобном ритме.
Свою мелодию не дай переписать,
Не растворяйся в общей их палитре.

Твой голос - не помеха в тишине,
Не сбой системы, не ошибка в треке.
Не пой фальшиво, угождая всем извне,
Ведь связки рвутся в человеке.

Не заглушай себя чужим "попкорном".
Ты - целая симфония. Звучи.

Я не сломалась. Просто сел аккумулятор.
Я не сбежала. Взяла технический тайм-аут.
Мой внутренний, надёжный навигатор
Сказал, что выбранный маршрут - провальный раут.

Я не грущу. Я просто молча наблюдаю,
Как мир бежит, а я стою на обочине.
Я никого ни в чём не обвиняю,
Но все мои ресурсы обесточены.

Не надо дёргать, звать и торопить.
Не надо говорить, что я ленива.
Мне нужно просто взять и починить
Тот механизм, что делает счастливой.

Я не сломалась. Просто я устала.
И это не трагедия, не драма.
Я - женщина. И моего запала
Не хватит вечно. Вот и вся программа.

Запомни, ты не массовый продукт.
Не вещь с конвейера, не копия другая.
Ты - штучный, эксклюзивный артефакт,
Который кто-то вечно проверяет

На прочность, на износ, на слабые места.
Пытается согнуть, сломать, исправить.
Их логика до ужаса проста:
Заставить жить по их дурацким правилам.

Не нравится им твой "не тот" окрас,
Твой резкий смех, твой голос, твои мысли.
Они хотят, чтоб ты был "как сейчас
Все носят". Чтоб в системе ты завис.

Но в этом мире, полном дубликатов,
Где каждый хочет кем-то другим стать,
Бесценен тот, кто средь всех автоматов
Решился кнопку "быть собой" нажать.

Ты использовал моё терпенье,
Как будто это проездной билет.
И думал, хватит на все направленья,
На много зим и очень много лет.

Ты брал мою любовь, как мелочь в банке,
Когда на сигареты не хватало.
И прятал по карманам наизнанку,
Чтоб совесть по ночам не доставала.

Ты думал, я — бесплатное такси,
Что подождёт, пока ты нагуляешься?
Ты даже "как ты? *толком не спросил,
А сразу в душу лезешь, не стесняешься.

Прости, но лимит кончился. Финал.
Ищи другую станцию для высадки.
Ты просто слишком долго проверял,
Насколько хватит заводной лошадки.

Смотри, как я спокойно засыпаю.
Без снов, где ты опять меня зовёшь.
Я больше по тебе не умираю.
И эта новость — как в печёнку нож.

Не лезь ко мне с вопросами о личном.
Не спрашивай, с чего такой подъём.
Ты думал, будет вечно всё трагично?
Что я — твой дом, твой временный приём?

Я не квартира, чтобы снять на лето.
Не вещь, чтоб обладать и поломать.
Я выучила правило простое это,
Устав тебя из пепла поднимать.

Ты ищешь в моём взгляде отраженье
Своей больной и собственнической лжи.

А я нашла простое уваженье.
Попробуй хоть денёк с ним поживи.

Я не подарок, даже не сюрприз.
Скорее квест с пометкой "для отбитых" .
Мой главный и единственный каприз,
Чтоб не читали по глазам открытым.

Я сборник всех известных "но" и "если",
Коктейль из "уходи" и "обними" .
И если мы с тобой в одном замесе,
То просто выдохни и чёрт меня возьми.

Я не прошу ни звёзд, ни обещаний,
Ни клятв в любви до самых до седин.
Лишь будь готов к моим самокопаньям
И к фразе: "Знаешь, лучше будь один" .

Во мне живёт и ангел, и стервоза,
И обе шепчут разное тебе.
Одна приносит чай, другая слёзы,
И обе правы в праведной борьбе.

Так что, когда решишься быть со мною,
Забудь про логику и правильный ответ.
Я буду то войною, то покоем.
Такой вот у меня иммунитет.

Не строй иллюзий, не рисуй воздушных замков,
Я их разрушу, просто от тоски.
Я выхожу за все известные мне рамки,
И собираю душу на куски.

И если ты ещё не испугался,
Не убежал, не проклял этот день,
То, может, ты один и догадался,
Что я сама себе и свет, и тень.

1.06.2010год

Ты взял кусок холодной глины,
Сказал: "Сейчас я сотворю!"
И мнёшь его наполовину,
Как я тебе и говорю.

Но пальцы лепят образ странный,
Совсем не тот, что есть во мне.
Ты видишь шрам, а лепишь рану,
И треск на гладкой белизне.

Ты отсекаешь всё, что лишне,
Но по своим кривым шаблонам.
Чтоб я стояла совсем недвижимо
На шатком, зыбком пьедестале.

Вот здесь подправишь, там убавишь,
Добавишь выдуманный скол.
Ты думаешь, меня прославишь?
Но это творческий прокол.

Ведь я - не гипс и не гранит,
Я - плоть и кровь, огонь и ветер.
Твоя скульптура лишь хранит
Твой личный взгляд на этом свете.

Я в этой жизни, видимо, Жанна д'Арк,
Веду бои за мир, любовь и ужин.
А где-то в сердце тлеет едкий мрак:
Мне этот героизм совсем не нужен.
Хочу быть молью. Серой, вашу мать!
Сидеть в шкафу, где тихо и немарко.
И дорогую шубу молча жрать,
Не думая о курсе евро, жарко ль.
Чтоб мой удел - лишь пыльное крыло
И цель одна - испортить кашемир.
Когда всё в этой жизни задолбло,
Быть молью - самый восхитительный трактир.

Тревога, слушай мой приказ: "Вольно!"
И марш отсюда, вязкая тоска.
С меня довольно, слышишь ты? Довольно
Дрожать от каждого чужого сквозняка.
Ты думала, что я твоя обитель?
Что будешь вечно грызть меня внутри?
Но я - своей души единый житель,
Так что пакуй манатки и умри.
Не смей шептать мне в ухо свои страхи,
Я больше не ведусь на этот бред.
Мои доспехи - не из черепахи.
Закрой свой рот. Вопросов больше нет.

Надежда, ты опять уходишь, стой!
Не оставляй меня наедине
С моей уставшей, серой пустотой
И с трещиной на внутренней стене.

Я знаю, я сама тебя гоню,
Когда теряю веру в мелочах.
Но ты, пожалуйста, не верь огню,
Что гаснет на моих немых свечах.

Ты просто будь невидимо со мной,
Как воздух, что вдыхаю каждый раз.
И помоги мне справиться с зимой,
Что наступила в сердце здесь, сейчас.

Мы думаем, что мы идём по тропке,
Проложенной кем-то давным-давно.
И ставим жизнь в стандартные коробки,
И смотрим в предсказуемое окно.

Нам кажется, что всё предрешено:
Вот поворот, вот яма, вот подъём.
И то, что было в детстве нам смешно,
Мы взрослыми серьёзно назовём.

А что, если дороги вовсе нет?
Есть просто поле, дикое, пустое.
И каждый шаг, что мы творим на свет -
Лишь семечко, посаженное тобою.

Из одного - цветок обиды злой,
Колючий, острый, с ядом в лепестках.
Другое семя - прорастёт травой,
Что лечит раны на твоих руках.

Вот дерево сомнений и тревог,
Что тень бросает на твой светлый путь.
А вот - любви и нежности росток,
Что не даёт в отчаянье свернуть.

И ты не путник, ты - садовник, знай.
Тебе решать, что будет здесь расти.
И превращать свой личный дикий край
В тот сад, в котором хочется цвести.

Внутри стучит набат, а не будильник,
И каждый новый день — как приговор.
Я возвожу из страхов холодильник,
Чтоб заморозить пламенный восторг.

Я не философ и не верю в чудо,
Я инженер обрушенных мостов.
И если жду гостей, то жду Иуду,
И для него мой ужин уж готов.

А если вдруг увижу свет в туннеле,
Решу, что это встречный паровоз.
Все оптимисты в розовом сгорели,
Оставив мне лишь прах увядших роз.

Быть позитивным это дар небесный.
Но вместе с ним вручают слепоту
И нож, что друг вонзит в порыве честном,
Пока ты славишь мира доброту.